Как-то все иначе перед монитором моего компьютера. В 22:13 я уже была дома. А поезд в Ижевск пришел в 21:32. На первую платформу. И это было очень хорошо. Впрочем, чего это я с конца?..
Понедельник-Вторник.
День отъезда. А у меня все тело болит и ломит. Нет, не так. С утра не просто было охренетькакплохоябыпростовсехубилакчертовойматери!!! Но несмотря на это была я отправлена в школу. Урок, другой, третий... На физике я уже совсем выдохлась и просилась домой. Мне сказали - напишешь контрольную и пойдешь. Я написала и с истории все-таки отпросилась. Л.В. поняла, что я болею, наверное. Когда мне действительно очень плохо, все на лице написано. А у меня-таки ломило все тело, болела поясница и колени. А мама меня потащила сапоги покупать... Ну ладно, купили. Я чуть коньки не отбросила. Садились в поезд, в Ижевске было очень холодно. Я даже пожалела, что пальто надела. Надо было пуховик брать. Но это только в Ижевске, конечно. Мне было плохо очень. Очень. Пила терафлю, от которого мой живот очень вредничал. Мы в купе были, но... Там как-то не сложилось с удобствами. А дядя Саша, мамин брат, обещал нам телевизор, душ, одноразовые зубные щетки... А я маме сразу сказала, что она наивная. Вот. Во вторник мне лучше было. Но температура все равно держалась. Читали вслух Вербера. Всем он понравился. Соседка из Нижнего, Жюли (как мы нарекли ее на французский манер, ибо в соседнем купе ехали французы до Москвы, и очень мы любили на эту тему шутить)... Так вот, Жюли тоже заинтересовалась этой книжкой. И Бернар пошел по рукам. То была его энциклопедия. Маму очень смущают в ней некоторые «страшные» слова на тему полового размножения, и она как бы забывает, что дочке ее уже 15 и она понимает, что ее не из капусты взяли и не купили в сэконд-хэнде на распродаже со скидкой. Но уже вроде как попривыкла. Приехали мы в Питер в среду. Очень рано, в 5:45.
Всю дорогу туда и обратно я познавала йогу на верхней полке в поисках связи.
Среда.
Жила я у тети Альбины. В 20 минутах хотьбы от станции метро Проспект большевиков. Когда я раньше жила там, в прошлый раз, мне казалось, что эта станция названа так в честь каких-то грибов. Это я только в 9м классе правду узнала... Тетя потащила меня по музеям. Мы сходили в музей-квартиру Пушкина, где прошли его последние дни. Увидели кабинет, в котором он умер. Это все очень мило, конечно, но я тогда устала очень сильно и хотела всех убить. А тетя потащила меня еще в какой-то музей. Кажется, это уже был этнографиеческий. Вот я его я точно НЕ ЗАБУДУ. Он выгляделтаким безобидным в самом начале... Оказалось, там дохренища комнат и все они мамонтовых размеров. А мои ноги к тому моменту уже держались на ниточках. Свое дело сделали горло, насморк и температура 38. Какая прелесть! Но я там погуляла, мне понравились макеты и фотографии. Еле-еле нашли родных удмуртов, они в какой-то попе оказались. Я хотела есть. Тетя кормила меня мандаринами... Потом я свыклась с мыслью, что мне еды не видать, и мы продолжили прогулку, которая мне уже порядком надоела. После музея домой поехали. У меня вот никакого настроения не было. А там мама еще приставала... В общем, все решили, что я монстр и обижаю маму. А мне просто противненько было. Очень.
Четверг-Пятница.
Тетя эти дни работала, мне предстояло освоить Питер самостоятельно. А в эти дни случились два малоэпичных момента. Я потерялась и не нашла дорогу до станции метро. Мне было холодно и жарко, температура не желала спадать. Я дошла до тюрьмы!! И оказалось, прошла целую станцию метро пешком... Но нормально, зато самостоятельно научилась в метро ездить. А вторым эпичным моментом стало то, что связь у МТС пропала во всем Питере на час или даже полтора. Мама не могла до меня дозвониться и сразу же подняла тревогу. Они с тетей Леной меня ждали в буквоеде, и эта... Мама пошла просить кого-то там, чтобы меня объявили в магазине. У меня слов нет... Позор! Позор! А я полюбила буквоед намного больше, чем дом книги! Эх... Ну ладно, кажется, меня с мамой никто не заметил. Потому все в порядке. В общем-то, больше ничего особенного в эти дни не случилось. Мы съездили к маме с тетей Леной в гостиницу (она у них была оплачена, т.к. они официально были в командировке). Там так... Много места и светло. Мне очень понравилось) Особенно на контрасте 1 малюсенькой комнатушки, где я жила у тети.
Суббота.
Мы в театр сходили. На постановку какую-то, где играли какие-то бабушки. У них был раньше клуб своебразный друзей из 6 человек, а потом их мужья умерли один за другим, и они каждый месяц 1 раз ходили на кладбище их навещать. Ну потом... потом у одной была любовь. Называлась постановка «С тобой и без тебя», и если рассуждать объективно, по десятибальной шкале я бы дала им 8 баллов. Что еще было в субботу - я не очень помню. По-моему, мы прошлись по магазинам. Я купила себе две кофты, сумку и 4 книжки - по 2 у Нила Геймана и Веры Полозковой. Как мама читала Полозкову... «Мама! Богохульство — путать Арбенину с Сургановой и читать Веру Полозкову именно ТАК!» А, кстати... В какой-то из дней в доме книги была Сурганова, да. Но я на нее не смогла посмотреть, слишком много народа там было. Плюнула и ушла, успокаивая себя тем, что мне эта Сурганова нужна так же, как тупые ножницы. Но похвастаться хотелось, конечно.
Воскресенье-Понедельник.
Ну там уж мы с тетей просто собирали сумки и ехали на вокзал. Глаза радовались, когда я видела поезд СПб-Ижевск. В поезде уже читали вслух свои книжки. Тетя Лена купила толстенную Нарнию. А Маруся объяснила мне ее смысл. Только в книге все как-то сложнее было. Когда вернулись в Ижевск, я сначала город свой не узнавала. А потом сидела на своей кухне, ела борщ и не узнавала свою кухню. Сейчас это ощущение прошло. А мне хотелось бы, чтобы оно подольше держалось... Это интересно так было) А еще я в Питере поняла, что мой сдвиг - это рубашки в цветочек. Одна из купленных именно такая. Теперь я буду покупать их еще и еще. Мне нравятся. А! Еще мы в какой-то из дней ходили в мьюзик-холл на «Цветные сны белых ночей», вот это вообще прелесть. Только чтобы понять, нужно хоть минимальное представление о Петербурге иметь. Там по представлению было, и каждое со смыслом. В общем, мне там понравилось очень. Только мысли были далеко не музыкальное))) Но какие у меня были мысли, известно только одному человеку.
Вообще, вот по-хорошему если, я бы просто продолжала жить. Не писала бы в этот дневник о нашем Петербурге. Оно никого не касается больше потому что. И прощалась перед самой поездкой я тоже только с одним человеком. И вот с этим человеком бы все это оставила разделенным. Мне раньше так хотелось афишировать все, что я делаю. Наверное, поэтому я завела себе дайрик этот. А теперь я думаю - зачем? Это мои мысли, мои дни, мои занятия. И я их хочу разделять только с одним человеком. Не с толпой.
Всё.