Когда-то была у меня боязнь чистого листа. Когда нужно сдавать материал уже завтра или, что еще хуже, сегодня, а ты ну нифига не помнишь из того, что говорил тот упоротый чувак во время интервью. А если еще и православнутый какой был, то сидишь и думаешь, как бы это все сделать так, чтобы ты сам не просачивался так явно, чтобы суть-то передать. Как я не хотела идти в это место каждый день, как боялась кого-то разочаровать, лишнее слово сказать, проявить себя хоть как-то. А Чиркова меня, говорят, хвалила. Это я потом поняла, что нужно писать чем-то, что из нутра твоего рвется, свободу этой сущности предоставить, чтобы она все за тебя сделала. Твое дело четкое - орфографияпунктуация, хотя и такое иногда встречалось там, что сразу всем богам молиться пойдешь.
А у Чирковой этой всегда над головой и вообще по перметру всего ее неподвижного тела было какое-то свечение. И я бы сказала, что это просто мое идиотское зрение, если бы мне рядом с ней не было спокойно и хорошо именно в мои последние дни там. Про нее много говорят - плохого и хорошего - но я бы без нее собой никогда не стала бы. И если не это магия, то ее не существует. А любимая фраза наша была - общая - о том, что «журка уже не та». И обогисветлые, я все еще помню крепкую руку Гали, подхватившую меня, когда я падала. С тех пор я люблю крепкие руки. Крепкие женские руки.
Теперь мысли плавно перепадают на Курта и его троекратное «ты хорошо выглядишь!». Вот бывают моменты, которые раз в жизни случаются, а ты их потом всю жизнь смакуешь и послевкусие это у тебя на всю жизнь и остается. А есть те, кто сотни лет рядом, разбивают с тобой вместе айсберги, но ничего, ничего, ничего с собой не приносят.
И настроение-то такое у меня, что и танцевать хочется, и скандалы устраивать, и если бы кто-то обидел, я бы пропустила мимо ушей. Потому что ничего не чувствуется. Абсолютно.
А у Чирковой этой всегда над головой и вообще по перметру всего ее неподвижного тела было какое-то свечение. И я бы сказала, что это просто мое идиотское зрение, если бы мне рядом с ней не было спокойно и хорошо именно в мои последние дни там. Про нее много говорят - плохого и хорошего - но я бы без нее собой никогда не стала бы. И если не это магия, то ее не существует. А любимая фраза наша была - общая - о том, что «журка уже не та». И обогисветлые, я все еще помню крепкую руку Гали, подхватившую меня, когда я падала. С тех пор я люблю крепкие руки. Крепкие женские руки.
Теперь мысли плавно перепадают на Курта и его троекратное «ты хорошо выглядишь!». Вот бывают моменты, которые раз в жизни случаются, а ты их потом всю жизнь смакуешь и послевкусие это у тебя на всю жизнь и остается. А есть те, кто сотни лет рядом, разбивают с тобой вместе айсберги, но ничего, ничего, ничего с собой не приносят.
И настроение-то такое у меня, что и танцевать хочется, и скандалы устраивать, и если бы кто-то обидел, я бы пропустила мимо ушей. Потому что ничего не чувствуется. Абсолютно.